Кролик бежал вперед, чувствуя за собой погоню. Похоже, офицеру Райли было плевать на товарища, оставшегося где-то позади, в кромешной тьме. Разминувшись с молодым напарником в одном из поворотов, полицейский продолжил свой путь в одиночку.
Пару раз беглец слышал, как голос Саймона, слабый и нечеткий, звал его, но с каждым разом он звучал все глуше и глуше, пока не смолк совсем. Звуков выстрела Райли не слышал, но чутье, выработанное годами работы в полиции, подсказывало, что в темных туннелях он не один, что где-то притаилась опасность, готовая в любой момент выпрыгнуть из-за угла. Поэтому мужчина старался не останавливаться, делая шаги даже тогда, когда страх и усталость брали верх.
Сам того не зная, Райли шел по верному пути, который должен был его вывести на свободу. Где-то вдалеке уже скоро забрезжит свет заброшенной станции… Еще несколько поворотов…
Вода за его спиной, неподвижная до последнего момента, пошла рябью, поднимая волну смрада. Беглец обернулся на отчетливый всплеск, пытаясь хоть что-то разглядеть в кромешной темноте. Но тщетно. Кто-то поднялся из-под стоячей воды и был настолько близок, что полицейский слышал его глубокое мерное дыхание. Убийца Крок, оправдывая свое прозвище не только видом, но и повадками хищной рептилии, любил начинать охоту в одиночку.
Секунду погодя острая боль пронзила плечо, и беглец, закричав, побежал, не разбирая дороги. Надежда, за которую цеплялся Райли, разбилась тонким стеклом. Осталась только паника и желание выжить. Он не вступил в схватку с невидимым противником, события последних дней сломили бывшего защитника закона Готэма, оставив только то, что заложено в человеке самой природой – чувство самосохранения.
Свет фонарей, поджидавших его впереди, сбил беглеца с толку, и тот, завернув за ближайший угол, попал на неверную дорогу, уводившую вновь вглубь коллектора.
Райли бежал, не чувствуя, как из глубокой раны на плече льется кровь, но слышал лишь гул голосов преследователей, не замечая даже, как пару раз возле самой его головы просвистели пули.
Темнота вновь преподнесла сюрприз. Нога мужчины запнулась за какую-то решетку. Потеряв равновесие, Райли упал. Кость, не выдержав напряжения, сломалась с сухим щелчком и распорола плоть и кожу, выступив белым осколком. От нестерпимой боли беглец вновь завопил, тщетно пытаясь закрыть рану рукой.
- Еще один, - Штырь, тот самый молодой негр, что первым нашел Саймона, посветил беглецу фонарем прямо в лицо. Сегодня ему прямо-таки сопутствовала удача. И Штыря распирало от гордости и надежды, что Крок все-таки заметит его и приблизит к себе. Быть рядом с главарем значило иметь привилегии, а не подчиняться всем и каждому. Но он пробыл в банде слишком мало времени, чтобы знать, что расположение Убийцы нельзя заслужить так просто.
- Офицер Эдвард Райли…. – Услышав свое имя, сказанное странно-знакомым низким голосом, беглец дернулся и перестал кричать. Его бледное лицо с темной полоской густых усов запрокинулось к верху.
- Джонс?! – полицейский без всяких сомнений узнал своего охотника. Ранее он уже сталкивался с негром, по которому давным давно плакал сумасшедший дом. Крок стоял над ним, с его изуродованного болезнью и татуировками тела капала вода, а в одной руке недвусмысленно поблескивал нож.
- Он самый, - ухмыльнулся наточенными зубами негр, небрежно вытирая окровавленный оружие о мокрую штанину и забирая у подручного свой «узи». И вдруг главарь замер, всматриваясь куда-то поверх головы настигнутого «кролика».
- Мы не одни, - одной этой фразы хватило, чтобы отряд Крока ощетинился оружием. Кто-то шел на свет фонарей из темноты туннеля.