Тени Готэма

Объявление

18+
Игра закрыта.

Для того, чтобы оставить рекламу или задать вопрос администрации, используйте ник Caller с паролем 1111.
26 сентября (понедельник) – 2 октября (воскресенье) 2011 года. Хронология событий.
Погода: переменная облачность, дожди. Температура: +12 +10 °С, восточный ветер.
Игровая ситуация: начиная с 18 сентября город находится под контролем террористической группировки Бэйна и многочисленных криминальных банд, которые присоединились к боевикам. В ночь с 19 на 20 сентября все заключенные Блэкгейта и Аркхэма оказываются на свободе. В городе беспорядки.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Тени Готэма » Настоящее » 12.09.2011. Готэмские доки. Нет дурных путей, есть дурные встречи


12.09.2011. Готэмские доки. Нет дурных путей, есть дурные встречи

Сообщений 1 страница 14 из 14

1

1. Название: Нет дурных путей, есть дурные встречи.
2. Дата: 12.09.2011.
3. Место: Готэмские доки.
4. Действующие лица: Бэйн, Виктор Зсасз.
5. Краткое описание: Бэйн и его боевики прибывают за партией оружия в готэмский порт, где в это время скрывается сбежавший из Аркхэма маньяк. Волей случая пути Виктора и предводителя экстремистов пересекаются.

0

2

Крысы.
Мерзкие помойные твари. Странно, но Зсасз никогда не испытывал к ним особого отвращения. А сейчас, как никогда, впору было задуматься о том, что его с ними роднило.
Умей выживать, умей терпеть, скрывайся, слушай, что творится вокруг и никому не подставляй спину.
Как бы ни гнали. Как бы ни травили.

...Мягкая крысиная тушка подскочила от сильного удара ботинком в бок и полетела в темноту. Яростный писк, тихий шорох маленьких лапок о бетонный пол. Виктор вздохнул и сел на один из ящиков, привалившись плечом к стене.
С тех пор, как стальные решётки аркхэмских клеток больше не держали его взаперти, миновала почти неделя. О заварушке в клинике напоминал только болезненно ноющий сустав и подживший шрам на плече — метка на память о задушенном санитаре. Четыре дня, как в тумане. Город полнился слухами; Зсасз глотал их с невероятной жадностью, пробуя отделить правду от лжи, домыслы — от фактов, по крупицам собирая хоть сколько-нибудь ценную информацию, пока не преследуя в своих планах никакой определённой цели. Старался замести следы и не высовываться. Благо, полиции после событий на бирже было не до сбежавшего маньяка.

Нынче утром нелёгкая привела его в порт. По сравнению с остальным Готэмом, здесь было относительно безопасно. Подобно всё тем же крысам, Виктор весь день рыскал по его лабиринтам, вынюхивая, высматривая, что изменилось тут с его последнего визита. Несмотря на всю осторожность, ему не повезло нарваться на полицейский патруль. Ушёл незамеченным, но пришлось скользнуть в первую попавшуюся дверь, схорониться до поры, перевести дыхание.

И чёрт его дернул поддаться накатившей дремоте. Зсасз не спал уже вторые сутки, и усталость наконец взяла своё.

Разбудили голоса. Раскатами далёкого эха прорвались сквозь сон, выдергивая из ватных лап забытья. Открыл глаза, но шевелиться не стал, подавив инстинктивное желание вскочить на ноги и оглядеться. Прислушался.
Один голос, два. Может, больше. Все мужские. Звук шагов. Уверенная, тяжёлая поступь — так шагает опасность. На мгновение всё стихло, потом снова послышались обрывки чужого разговора. Двое спорили. Первый что-то возбуждённо доказывал другому, второй отвечал ему спокойными, короткими фразами. 
Зсасза от незнакомцев отделяли груда пустых ящиков и стена темноты. Где-то там дальше под потолком мигал скупой холодный свет электрической лампы. Но Виктор не смотрел в ту сторону. Просто сидел и ждал, считая секунды ударами сердца. Скованный напряжением, настороженный, готовый в любой момент сорваться с места, чтобы попытаться уйти или сцепиться насмерть с неизвестным врагом, если спастись бегством возможности уже не будет.
А впрочем, могли появиться ещё варианты.

Отредактировано Victor Zsasz (2012-09-04 21:01:52)

0

3

Круговая порука - нечто большее, чем пустые обещания, зеленые бумажки в чемоданах, драгоценности в банковской ячейке или результат, полученный шантажом. Это - пуд совместно съеденной соли. Клятва, данная безмолвно. Вместе пережитая эпидемия лихорадки или очередной прилив - не так уж важно, что становится сильным звеном. Важно то, что данное обещание остается навсегда.
Старая мудрость гласит, что наличие хороших связей - это половина успеха задуманного предприятия, и Птаха Колоссимо был ярчайшим тому примером. С Бэйном их роднило не только тюремное прошлое, но и болезненная любовь к этому насквозь прогнившему городу.
Увидев Бэйна впервые через много лет, Колоссимо не сразу узнал его. Слишком сильно тот изменился. Смышленый, крепкий парень, которому он когда-то рассказывал о своем родном городе, возмужал и стал вожаком пугающе огромной стаи. Бэйн пришел к Колоссимо с миром, но в преддверии войны, и впервые за много лет стареющий Птаха почувствовал как первобытный страх леденит затылок.
Поздним вечером в понедельник Бэйн должен был получить очередную партию оружия, которую "сосватал" ему Колоссимо. Все проходило гладко, пока один из людей Птахи не сцепился с бойцом Бэйна. Белобрысый Ханс попросил какого-то парня в кожаной куртке помочь донести ящик, на что тот посоветовал ему нанять грузчика. Когда в ответ Ханс в подробностях рассказал как бы он отымел его мать, итальянец приставил к его лбу дуло пистолета.
Вероятно, все закончилось бы крайне плохо, если бы в спор не вмешался  Бэйн.
- Вы меня задерживаете, - три слова, сказанных с безбрежным спокойствием, в котором таилась явная угроза. Четыре шага из тени в пятно тусклого света. Взгляд, который сложно разглядеть в темноте, но легко почувствовать.
Спорщики разошлись. Итальянец чертыхнулся. Разозленный Ханс, в котором во всю кипел адреналин, подозвал курившего в сторонке Бультерьера. Тот щелчком выбросил сигарету. Пролетев по дуге, окурок упал аккурат на прятавшегося среди ящиков человека.

0

4

Тлеющий огонёк жгуче укусил запястье. Боль, не такая сильная, пришла слишком неожиданно, вытеснив на долю секунды осторожность. Виктор инстинктивно дёрнулся, стряхнув окурок на пол с тихим ругательством, непростительно поздно поняв, что обнаружил себя.
Промедление смерти подобно.
В следующее мгновение он уже стоял на ногах, низко согнувшись в стойке. Размытый силуэт смутно угадывался в темноте. Его услышали, но едва ли имели возможность как следует разглядеть. Тот самый итальянец, что недавно так ожесточённо лаялся с боевиком Бэйна, сунулся на шум за ящики.
— Merda*, — сорвалось с его губ, когда он выхватил взглядом бледное пятно лица под капюшоном куртки и острый язык лезвия, показавшийся из-под рукава.
Вероятнее всего, эти слова стали бы последними в его жизни. Зсазс уже готов был метнуться в сторону, чтобы перехватить руку, державшую пистолет, и вонзить нож мужчине в шею. Остановил трезвый расчёт. Одну жизнь он успеет украсть, но поплатится за это собственной. До выхода ему всё равно не добраться. Пуля поймает раньше. Соратники мёртвого шакала вряд ли станут якшаться с его убийцей, рискуя понести новые потери.
Поэтому Зсасз лишь медленно, насколько мог, выпрямился и поднял руки. Упавший нож звякнул об пол. Итальянец удовлетворённо хмыкнул, замаскировав за скользкой ухмылкой отступающий страх.
— Гляньте, какие у нас гости, — оскалился он, подходя ближе и выволакивая пленника из его укрытия. — Я думал, здесь только крысы водятся.
Виктор равнодушно промолчал в ответ на издевательскую реплику. Тяжелая ладонь толкнула его в плечо. Пистолетное дуло обожгло холодом висок. Капюшон с него сорвали. Послушный очередному тычку, Зсасз сделал несколько шагов ближе к свету, безмолвно и безучастно глядя себе под ноги. Риск — дело неблагородное и неблагодарное, но выбора у него не было.

*Merda — дерьмо (итал.)

Отредактировано Victor Zsasz (2012-09-05 18:18:58)

+1

5

Итальянец нервничал. Боевики напряглись, ожидая приказа, но Бэйн почему-то медлил. Вероятно потому, что "сюрприз" не был похож на обычного бродягу. Те не появляются в таких местах. Знают, где могут лишиться жизни. Разве что по пьяни случаются осечки или какой-нибудь недавно оказавшийся на улице бедолага по незнанию забредет.
Большинство бродяг, если попадутся, сразу лебезят. Одни устраивают концерты. Другие тут же, наплевав на опасность, начинают попрошайничать. Не важно, что выпрашивать, идет ли речь о паре глотков из фляги или просьбе оставить в живых. Слова их всегда звучат жалостливо, как у блаженных или больших детей, когда перед ними оказывается кто-то сильнее.
Этот "бродяга" не боялся. Складывалось ощущение, что ему все равно. И оно было обманчивым. Бэйну часто приходилось видеть подобное в тюрьме, и если бы не численный перевес, кто-то обязательно словил бы в шею или брюхо нож.
Но нож теперь валялся под ногами.
Вероятно, схватка была бы интересной...  Бэйн вспомнил те "бои без правил", которые случались в тюрьме... Резко подавил начавшее проявляться чувство и ход собственных размышлений. Привкус железа и горечь соли. Слишком много воспоминаний неуместных для "здесь и сейчас".
Бэйн оценил жест и теперь, разглядывая бледного, молчаливого незнакомца, размышлял над тем, что он забыл в этом месте и откуда появился. На поставку оружия ему было явно плевать. Да и легавые таких парней в стукачи не нанимают.
- Для крысы крупноват, - сказал Бэйн итальянцу. - Убери ствол.
Недовольный происходящим, тот выругался, но повиновался. Ханс с Бультерьером переглянулись, опустили ящик. Спорить никто бы не стал, но всем было интересно, что произойдет дальше.  Двое других людей, стоявших чуть поодаль в тени, были готовы пустить в любой момент очередь.
Не из страха перед человеком, выбросившим нож. По инструкции.
- Итак? - обратился Бэйн, обходя того полукругом, нервирующе близко.

Отредактировано Bane (2012-09-05 22:41:16)

0

6

Виктора нельзя было назвать смелым человеком. Казалось вопиющей несправедливостью приписывать храбрость тому, кто страха не испытывает вовсе.
По крайней мере, страх смерти был ему не знаком.
Два коротких взгляда в стороны — рассмотреть вооружённых людей у стены и того, кто подошёл так близко. Ещё один урод в маске. Интересно. Но силён, не отнимешь. Зсасз отметил показную неторопливость движений, манеру говорить и держаться, и сразу почувствовал: вожак. Не только по статусу. По духу.
Стая тоже под стать. Выбивался только итальянец — малодушная, трусливая тварь. Эти псы достаточно сообразительны, чтобы не кидаться без приказа, или пока не столкнутся с реальной угрозой.
Осознав это, Виктор позволил себе опустить, наконец, руки. Расправил плечи и негромко произнёс чуть севшим голосом:
— Я помешал вам. Это нехорошо.
Если бы не абсолютно бесстрастный тон, его можно было бы заподозрить в неприкрытой иронии. Но стоявший перед Бэйном психопат был напрочь лишён какой-либо показушности, как и вообще люди его толка. Чуждый едва ли не всему, что его окружало, он демонстрировал подчас удивительно бесхитростную прямолинейность.
— Меня зовут Зсасз.
Ничего добавить он не успел. Угрожавший ему оружием молодчик пренебрежительно прищурился:
— Зсасз? Я слышал про этого недоноска. Он сбежал из психушки.
На сей раз Виктор не остался в долгу, отпустив в адрес обидчика пару крепких ругательств. Хлёстко, резко, не поворачивая головы. Насмешка попала в цель. Чаша терпения итальянца переполнилась. Он испытывал ненависть к пойманному убийце с того момента, как увидел его; ненависть иррациональную, и потому особенно злую.
— Грязная собака, я задушу тебя голыми руками, — парень набычился и сжал кулаки. Прежде, чем Бэйн или кто-то другой успел осадить его, Зсасз обратился к незнакомцу в маске:
— Ты всё равно убьёшь меня, — сказал он, почти не слукавив. — Позволь ему сделать то, что он хочет.
Несколько пар глаз уставились на Бэйна. Смотрел, в некотором замешательстве, гневливый итальянец, готовый по первому же знаку броситься в драку; смотрели, ожидая приказа, молчаливые бойцы. Смотрел Виктор. Прямо, открыто, с долей хищного любопытства, несколько оживившего резкие черты лица.

0

7

- Оставь, - слово, произнесенное устало. Ручной сокол Птахи Колоссимо был куда сообразительнее его людей. По крайней мере, молодому итальянцу уж точно не хватало ума. В его случае выражение «птичьи мозги» было бы комплиментом.
Дураков Бэйн не любил. Им приходилось объяснять по многу раз. Они были либо слишком медлительны, либо чересчур поспешны, а потому неэффективны. Он с удовольствием избавился бы от итальянца, если бы тот не подчинялся Колоссимо.
Несколько месяцев назад Бэйн тщательно изучал списки заключенных Блэкгейт и Аркхэма, чтобы знать каких именно джиннов выпустит из двух проклятых бутылок. Догадывался ли Виктор Зсасз, что стал для Бэйна добрым предзнаменованием? Вряд ли. 
Он испытывал странное чувство сопричастности к тем, кому хватало сил бежать. Вероятно, так проявлялась ностальгия по немногому хорошему, что Бэйн видел за тюремной решеткой. Эмоциональный атавизм.
Знал по собственному опыту: побег – лотерея, где главные призы – свобода и жизнь. Выбраться из клетки –  небывалая удача. Выигрышем не принято разбрасываться. 
И если он не нужен одному, его использует другой.
- Зачем мне убивать тебя? – короткий, хриплый смешок. – Я не отбираю чужие призы.
Справедливость – понятие громкое и… эфемерное, потому что у каждого она своя. И тем не менее, это решение он счел справедливым. Если этому человеку подвернулась удача, не стоило препятствовать ей.
- Abyssus abyssum invocat…* - добавил Бэйн и тихо рассмеялся. Один из боевиков опустил автомат.

* - Бездна взывает к бездне.

0

8

Виктор без всякого участия прислушался к звуку чужого смеха. Был ли он рад? Увы. Радость — слишком неразумное чувство. Бесконечно далёкое и чужое.
Воспользуется ли тем, что дали? Непременно.
Это было похоже на игровой азарт. Старый, знакомый вкус. Только без прежней страсти. Механика ума, поле с бесчисленным количеством вариантов и комбинаций, где нет места ни ветренной удаче, ни беспечной надежде. Нет места случаю.
Зато всё ещё есть место инстинктам. Так считал Зсасз. Инстинкт его не обманул.
— Alea iacta est*, — глухо отозвался, вдохнув сырой холодный воздух. Поднял зачем-то здоровую руку, медленно сжав и разжав снова пальцы. Посмотрел через них на того, с кем смутно ощущал пока самому не до конца понятное родство: — А какой приз у тебя?
Спросил задумчиво, уже не глядя. Руку опустил, отступив на несколько шагов в темноту, кожей чувствуя следящие взгляды. Наклонился и поднял с пола оставленный нож.

*Alea iacta est — Жребий брошен

0

9

Отсмеявшись, человек в маске вскинул голову, как будто собирался сделать вдох поглубже. Пальцы сжали воротник камуфляжной куртки. Бультерьер полез в нагрудный карман за пачкой сигарет. Прикурил снова. Ханс недовольно нахмурился, наблюдая за чужаком. Слишком много чести. Он не понимал, с какой стати командир решил церемониться.
Не понимал смысла происходящего и итальянец. По его мнению Бэйн и его люди были странными, но против Колоссимо не попрешь, так что приходилось терпеть. Хотелось поскорее закончить и... вымыться. Потом напиться. Он отошел к Бультерьеру и теперь обменялся многозначительными взглядами с Хансом, которого несколько минут назад хотел убить.
Тянуло сыростью, воняло мазутом и тухлой рыбой. Меленько и мерзко начал накрапывать дождь. Игра в вопрос - ответ пока что казалась Бэйну занимательной.
За всю жизнь у него было несколько крупных "призов". Первый он выиграл, когда бежал из Pena Duro. Второй - когда удалось спастись Талии. В тот день Бэйн не думал, что выживет, однако судьбе было угодно, чтобы через несколько лет она вернулась. И это был третий приз. Четвертый Бэйн забрал тогда, когда должен был получить пулю промеж глаз, но вместо этого получил свободу. Этим призом была сама Талия. Привыкший побеждать, он был уверен, что возьмет пятый - Готэм.
- Не важно, какой у меня приз. Важно, во что я играю.

0

10

Шакалы начали нервничать. Липкое раздражение осязалось в воздухе. У них был веский повод для недовольства, Виктор и сам так считал: пустая трата времени. Здесь и сейчас, этот странный разговор. Лишние слова. Ненужные эмоции. От покрытых грибком стен струился застарелый запах гнили и разложения. От вооружённых людей пахло порохом и смертью.
Зсасз знал этот запах. Знал тех, кому он принадлежал. Они часто не утруждали себя пониманием жизни. Бывает, выпивали. Иногда не держали язык за зубами. Иногда.
«Скоро всё переменится, — шептал убийце вчера вечером в баре пьяный сосед, шептал с жалостливым откровением, прежде, чем выйти за дверь и сгинуть в сумраке улиц. — Будет буря».
Потом он умер, так и не успев толком протрезветь. Сейчас Виктор понимал, что спящий мертвец с перерезанным горлом не солгал ему.

Прислушался к сказанному. Прохрипел, не покидая тени:
— Хороший ответ.
Широкое лезвие ножа гладило запястье, взгляд безотрывно следил за ним. Мрачная привычка, выстраданная многолетним пребыванием в тисках аркхэмских решёток. Там у него был только резкий белый свет над головой, не гаснущий ни днём, ни ночью, от чего мозг в черепной коробке начинал плавиться и гудеть. А ещё тело, страдающая плоть, к которой оставался привязан исполненный терпением дух. У этого тела он искал спасения, часами рассматривая сочленения суставов, тёмную паутину вен под кожей и бугры шрамов на ней. Зсасз не мог похвастаться тем, что рисковал всем лишь ради одного-единственного приза. Его путь не имел конечной точки, и потому мог длиться сколь угодно долго. А раз так, не всё ли равно, на чьей пока стоять стороне?
— Я тоже хочу сыграть. В твою игру.

Отредактировано Victor Zsasz (2012-09-07 12:16:28)

+1

11

Услышав эти слова, Бультерьер усмехнулся, выдохнул сигаретный дым резко вверх. Ханс глянул на стоявший рядом ящик. Ему было интересно, как этот не весть кто собрался с командиром «играть»? Молодой итальянец смотрел на всю компанию с явным непониманием. По его мнению дела так не делались.
Для людей Бэйна, одержимых накрепко вбитыми экстремистскими идеями, операция по захвату Готэма не была увеселительной прогулкой. Многие из них готовились к этому событию не один год, как и сам Бэйн. Там, где не могли справиться полиция и власти, Бэйн намеревался решить вопрос радикально – крупномасштабной зачисткой, начав с верхов.
Очистить проклятое место можно только  огнем. И это должен быть огонь, горящий внутри. Огонь, который невозможно погасить болью или страхом. Вряд ли Зсасз имел об этом какое-либо представление. Однако общее у них все-таки было. Необходимость избавиться от защитника Готэма.
Большинство опасных пациентов Аркхэма своим пребыванием там были обязаны Бэтмену. Так было с Крэйном. Так случилось с Джокером. Не стал исключением из правил и Зсасз.
Бэйн хотел проверить свои предположения, а потому прямо спросил:
- Зачем тебе это?
Члены Лиги Теней не жаловали чужаков, если они не были профессиональными наемниками, да и тех использовали как пушечное мясо, и если доктор Крэйн мог предложить свои знания и свой талант, то что мог предложить убийца с ножом, кроме поддержания в городе криминального хаоса? Вглядываясь в полутьму, Бэйн сощурился. Взгляд стал как клинок острым.

0

12

Виктор прямоту оценил. Скорее почувствовал, чем увидел направленный в его сторону взгляд. Поднял голову, позволив себе улыбнуться, коротко и зло, — может быть, впервые с того момента, как покинул пределы лечебницы.
— Ты знаешь сам. Летучая мышь, — ответил резко, ни на секунду не задумавшись. Клинок дрогнул, оставив на запястье тонкий след. В темноте кровь казалась чёрной. Улыбка мгновенно погасла.
— Тебе нужен город. Угадал? И тебе нужен тот, кто его защищает.
Не спрашивал — утверждал. Черты лица заострились, выдавая вспыхнувший интерес. Зсасзу, по большому счёту, не было дела до того, что человек в маске собирается нести этому проклятому всеми богами месту, движет ли им корысть, жажда власти или нечто иное. Он лишь знал, по каким законам ведутся подобные «игры»; и этого знания было достаточно, чтобы предпочесть позицию наблюдателя. Виктор не тешил себя надеждой, что действительно сумеет стать частью этой «игры». Он вообще не был способен быть частью чего-то. Ему это и не требовалось. А Бэйн в его глазах заслуживал жизни, равно как и смерти не более, чем кто-либо другой.
Нет, он не станет вмешиваться. Но сыграет свою роль, если потребуется.
— Кто-то должен привести его к тебе. Возможно, это буду я. А возможно, и нет. Всего лишь один лишний шанс, — пауза, — маленькая сделка.

0

13

"В действительности нет способа надежно овладеть городом иначе, как подвергнув его разрушению". * Неестественно расширенные зрачки. Из-за этого глаза человека в маске казались почти черными. Мелькал красный огонек сигареты Бультерьера. Три медленных и четких хлопка крепких ладоней и сухой смешок. Бэйн оценил.
В ответ на ироничный вопрос - ирония не меньшая, молчанием.
Дождь шуршал снаружи, потрескивала лампа, дающая тусклый свет. Ночной Готэм дремал в ожидании бури. Разлитая кругом тишина была похожа на наркотическое успокоение, призванное отсрочить агонию.
Избежавший смерти теперь торговался. Что ж, маленьким сделкам тоже есть место в мире людей и вещей. Благодаря им иной раз совершаются и крупные дела.
Надо отдать должное. Бэйн одобрительно кивнул.
- Попытайся, - согласился обманчиво легко. Одно единственное слово прозвучало почти по-дружески, как если бы он обращался к бывшему сокамернику. Но Зсасз - не Птаха Колоссимо, не Зомби и даже не Трогг.
Зсасзу нужно отплатить за досадный проигрыш. Бэйну нужно несоизмеримо больше. Бэтмен для него - звено цепи, еще один кусок пазла, который он собирает почти всю жизнь. Не маниакально, но кропотливо, шаг за шагом, упорно двигаясь к намеченной цели.
Бультерьер снова отправил окурок по дугообразной траектории. Бэйн обернулся к своим людям, махнул рукой:
- Сворачиваемся.
- Ну, понесли, - сказал Ханс, наклоняясь, чтобы взяться за ящик. Итальянец рассеянно моргнул и убрал пистолет в наплечную кобуру. Действо, происходившее до появления беглеца, продолжилось как ни в чем не бывало.

* - Никколо Макиавелли

0

14

Дождь снаружи зарядил сильнее. Слышно было, как его тяжёлые капли разбиваются об асфальт. Виктору казалось, что глухой звук доносится не из-за стен, а идёт прямо из его головы, сливаясь с шёпотом мыслей в один холодный ленивый поток. Потянуло сквозняком. Скудно освещённое помещение снова наполнилось шорохом шагов, ощущением возобновившего ход течения жизни. Стая вернулась к своим делам, забыв про чужака, — или сделала вид, что забыла.

Вряд ли Зсасз был огорчён таким пренебрежением к своей персоне. Нож исчез. Хоронясь под тканью рукава, смертоносное жало уснуло до поры, как и голод за тусклым глянцем глаз убийцы. Накинув капюшон, мужчина молчаливой тенью скользнул к выходу, то ли сознательно, а то ли повинуясь очередной привычке обогнув пятно света на полу. Ему даже не пришло в голову спросить у человека в маске, кто он и где его искать. Найдёт, если потребуется. А если нет... Сделка — слишком громкое слово для того, что произошло, недаром Виктор произнёс его с такой иронией.
Если он и руководствовался в своих действиях каким-либо принципом, то лишь тем, что не бывает в жизни чего-то раз и навсегда установленного. Всё меняется, и нужно уметь этим пользоваться.

Уже у выхода Зсасз замешкался на пару секунд. Ему вспомнилось вдруг, скольких из тех живых, что он знал, объединял один общий враг. Кто-то сейчас разгуливал на свободе, кто-то по-прежнему продолжал гнить в Аркхэме. Все они были безумны, каждый по-своему, — но у некоторых помешательство граничило с гениальностью. Вероятно, они бы дорого дали за ту встречу, которая выпала сегодня психопату с ножом. Им было, что дать. Их больной подчас фанатизм служил им одновременно и силой, и слабостью. Человек в маске наверняка это знал; знал это и Виктор. Он желал смерти Тёмному рыцарю, но больше желал убрать со своей дороги препятствие, за которым могли быть десятки других смертей.

Однако мыслям этим, если и суждено было выродиться сначала в намеренье, а после в идею, пришлось отступить на время под гнётом реальности. Виктор выбрался на свежий воздух, подставив голову и плечи хлёстким струям. Оглянулся по сторонам. Шагнул в зыбкий сумрак.
Исчез.

0


Вы здесь » Тени Готэма » Настоящее » 12.09.2011. Готэмские доки. Нет дурных путей, есть дурные встречи