Начало июня в этом году выдалось тёплым и безоблачным. Благоухающий летний вечер казался на удивление хорош даже в пропитанном дымом и копотью городе. Нынче Готэмская ярмарка тщеславия раскинула свой пёстрый шатёр под сводами Музея археологии. Украшенный замысловатой скульптурной композицией фронтон здания, сияя иллюминацией, величественно взирал на ряд блестящих авто у входа; поблизости дежурила, смоля сигаретами, масс-медийная братия. Видит Бог, сие почтенное святилище науки и культуры вовсе не заслужило к себе такого сомнительного внимания. Но ярмарка тщеславия меньше всего беспокоится о чьём-то чувстве прекрасного именно тогда, когда берётся об этом самом прекрасном заботиться.

В просторном зале экспозиции, посвящённой Древнему Египту, было непривычно многолюдно и шумно. Говорил, правда, только один — мэр, присутствующий на вечере в качестве особого гостя, разливался торжественной проповедью об исключительной важности участия власть имущих в духовной жизни общества, тепло поминая Виктора и остальных «благодетелей», не пожалевших своих средтств на такое святое дело. Всем прочим оставалось лишь перешёптываться тишком, дожидаясь завершения выступления. Выдержка для этого требовалась порядочная: приторная тирада буквально вязла на зубах у слушателей; но иначе на подобных мероприятиях не бывает.

Зсасз стоял рядом и откровенно скучал. Политику явно было плевать на благотворительность — он заботился только о рейтингах, это ясно, как Божий день.
«Тщеславный, самодовольный индюк, —  подумал Виктор с раздражением, изнывая от духоты. — Засунуть бы твой лживый язык тебе в з...»
Закончить эту светлую мысль ему не удалось. Мэр оставил свою пламенную речь, сколь неискреннюю, столь и глупую, и жестом весьма недвусмысленным пригласил Зсасза к микрофону. Тот ограничился учтивым кивком и чуть потеснил на сцене директора музея — седого, как лунь, старика, с годами совершенно не утратившего в общении той очаровательной бытовой наивности, присущей по-настоящему увлечённым наукой людям. Мужчины пожали друг другу руки.
— Благодарю Вас, господин мэр. Надеюсь, наши уважаемые гости будут сегодня столь же щедры, выписывая чеки, как Вы — на добрые слова в мой адрес, — Виктор улыбнулся публике отрепетировано безупречной улыбкой, за которую порой презирал собственное отражение, отошёл от стойки и спустился в зал.

Отредактировано Victor Zsasz (2012-12-08 15:49:50)

В эту самую секунду Виктор искренне пожалел, что не обязал охрану у дверей вешать всем входящим на шею колокольчик в качестве обязательного элемента дресс-кода. Или, на худой конец, не порекомендовал гостям выбирать более скрипучую обувь, — во избежание именно подобных инцидентов.
Но вида, разумееся, не подал.
— Брюс. Какой приятный сюрприз, — глядя на гостя, без зазрения совести дважды солгал Зсасз, —  во-первых, потому что никаким сюрпризом здесь не пахло, Уэйна он пригласил сам; во-вторых, когда тебя так неожиданно хватают за конечности, приятного, прямо скажем, мало. — Безумно рад Вас видеть.
Последнее утверждение претендовало на правду. Хотя Виктор принял на себя бразды правления компанией не так давно, возможность перевести отношения с негласным конкурентом в плоскость продуктивного сотрудничества представлялась ему крайне заманчивой. Проворонить столь блестящий шанс было бы верхом расточительства.
— Щепотка тщеславия, капля лжи, немного бахвальства по вкусу. Угощайтесь, — мужчина сардонически улыбнулся. — Или предпочтёте что-нибудь диетическое? Лично у меня от здешнего общества уже разыгралась изжога.
Зсасз, аки великий полководец, успевал одновременно делать три дела: непринуждённо болтать вполголоса, периодически поправлять небрежным жестом галстук (проклятая жара!) и стрелять внимательным взглядом по залу.
«Чтобы рассчитывать на спокойное существование в этом заповеднике, надо быть либо геем, либо импотентом, — удручённо констатировал он, заметив боковым зрением, как к ним направляется, с явным намерением вмешаться в разговор, пара прелестных весталок с хищными улыбками на цветущих устах. — Первое, пожалуй, вернее».
— Позвольте же, Брюс, я покажу Вам местные достопримечательности, — достаточно громко сказал мужчина, надеясь, что визави без труда раскусит его намёк. Теперь уже Виктор схватил Уэйна за локоть, и — нет, не силком, конечно, но предельно настойчиво, в рамках, позволительных этикетом, повёл его к ближайшей витрине.

Отредактировано Victor Zsasz (2012-12-11 12:03:51)