Не то, чтобы Джокер считал людей глупыми. Для него вообще значения таких слов, как "умный", "глупый", "ограниченный", призванных обозначать уровень интеллекта, были весьма расплывчатыми. Критерии измерения и оценки казались ему несуразными, а свои он придумывать не хотел. И все же, Джокер сомневался, считать ли некоторые ошибки глупостью или невнимательностью. Скажем, Аркхэм. Поразительно, но говоря об этом заведении, люди делали ошибок больше, чем букв в слове. Кто-то называл Аркхэм клиникой, кто-то предпочитал синоним "лечебница", кто-то предпочитал красочно именовать заведение сумасшедший домом, однако все их вышеперечисленных обозначений были неверны. Аркхэм был цирком и ничем другим.

Нет, все же, не совсем точно. Цирк – это Готэм. Освещенные неонами и уличными фонарями улицы-арены, в роли попкорна – свежие новости. А горожане, горожане здесь не просто зрители. Часто они и сами принимают участие в представлении вместе с ним, Джокером, постоянным аттракционом. Как и Джокер, они летают под куполом шатра небоскребов, причем, заметьте,  без страховки. Особенность этого цирка как раз в том, что страховка здесь никого не спасет. А может, это такой миф, созданный, чтобы порождать новые мифы, легенды. Ну разве не интересно обсуждать, как рискует акробат, поднимаясь на такую высоту? Разве это не захватывающее зрелище – его талант вперемешку с внутренностями, размазанными тонкими слоем по асфальту? Пожалуй, сравнение неприлично банальное, шаблонное и наводненное штампами, но только оно сейчас приходит в голову.

А Аркхэм? Аркхэм – это чарующее закулисье. Впрочем, Джокер шарма цепей, смирительных рубашек и вездесущих видеокамер не оценил. И эти стены, ужасные, скучные стены, однотонные, бледные, словно рисунок, по которому прошлись ластиком. Сплошная гнетущая простота. Но это же закулисье! Где захламленные гримерки? Где длинные вешалки с яркими костюмами, блестки, перья, фейерверки на ткани? Видимо, чтобы добраться до Аркхэма, нужно пройти мимо этого буства цветов и нервов. Пройдемте к клеткам, где держат отработавших свой номер животных. Длинные, узкие вагончики, разрисованные снаружи и загаженные внутри. Ах, вот и мы и дома. Здравствуй, Аркхэм. Да, это цирк, но не яркое и захватывающее зрелище, а скучная изнанка. Уставшие фокусники, бездумно уставившиеся в картонные стаканчики с кофе, их заспанные помощницы, уже не такие блестящие и чарующие, бесполезные силачи, не знающие, куда себя деть. Здесь тихо, блекло и вязко.
На фоне застиранных рубашек, мутных стекол, каменных лиц, Джокер выделялся. Еще одно цирковое животное, не вышедшее, однако, из роли. А может даже и не животное, это не так важно. Важно то, что Джокер искрометно выступил, но не перегорел.

Джокер не против разнообразия. Он не сопротивляется, когда его почти выталкивают из его палаты и, разумеется, под конвоем, куда-то ведут. Куда-то? На очередной – как они это называют? – сеанс. Это значит, что Джокеру придется снова выслушивать кого-то, разбавлять обычное выражение лица напыщенной многозначительностью, отмалчиваться или время от времени вставлять ничего не значащие фразы, неуместные и порой откровенно безумные. И кто здесь врач, а кто пациент?
Джокер сам зашел в небольшое помещение, сам опустился на стул. А что это за звон? Ах, цепи. Прошу вас, господа, окажите ему честь. А знаете, вы в Аркхэме такие легкомысленные. Цепи? Смирительные рубашки? Изолированные кле... то есть, палаты? А почему бы не обмотать Джокера скотчем? Замотать с ног до головы – вот, что будет эффективно. И добавит некой живости в местный пейзаж.

Он уже мысленно набрасывал план своей рекомендации внести некоторые коррективы в устройство гримерок-клеток-палат, когда появился новый персонаж. Лечащий врач в неуместных туфлях. Даже не дослушав вступительную речь до конца, Джокер широко улыбнулся и закинул голову назад, явно намереваясь рассмеяться. Было видно, как Джокер мелко сотрясается, словно заливаясь хохотом, но ни звука так и не последовало, и камеры запечатлели нечто больше походившее на агонические конвульсии.

- Ужасно, - звонко и отрывисто сказал Джокер, непонятно, впрочем, по отношению к чему, возвращая свою зеленую голову на исходную позицию. – Как Вас звали в детстве? Квинни? Я бы звал Квинни.

Отредактировано Joker (2012-10-29 16:14:37)