Бэйн покачал головой и с укоризной ответил:
- Если я сказал, что буду соблюдать рекомендации, значит, так и было.
Слова прозвучали как замечание на будущее. Бэйн не любил, когда в нем сомневались.
Конечно, он был из тех, кто склонен наплевать на себя и до последнего рваться в бой, однако, пообещав Мак-Магону не делать резких движений, Бэйн действительно держал слово.
Вынужден был.
Не столько из уважения к врачу, хотя оно тоже играло не последнюю роль, а из уважения к себе прежде всего.
Человеку, родившемуся и выросшему на воле могло показаться странным, что тюремные порядки, помимо дурного, могли привить людям кое-что из того, что ценится и в обыденной жизни.
Чувство локтя, готовность ответить за слова и понимание последствий.
- Лучше инъекции, - сказал Бэйн и после того, как Мак-Магон выполнил его просьбу, снял маску. Теперь Френсис мог увидеть сам то, о чем ему приходилось спрашивать Бэйна и Брюнеля.
- Каков шанс на то, что я тоже попаду в карантин? - поинтересовался он, печально усмехаясь. Обстоятельства вносили свои коррективы, а этого Бэйн очень не любил.

Отредактировано Bane (2012-10-13 23:52:23)

- Не хотел бы, чтобы начался насморк, - заметил Бэйн, про себя отмечая тактичность Мак-Магона. - Это будет серьезной проблемой, - он одновременно шутил и нет. Перспектива обходиться, что называется, по-старинке, не радовала Бэйна, но Френсис теперь имел возможность оценить всю степень послушания, которую демонстрировал экстремист.
- И не люблю лазареты, - признался он честно. Возможность справиться с симптомами вне больничного бокса была очень важна для него.  Взяв маску, Бэйн вновь надел ее.  Собираясь было идти, он остановился.
Желая искренне поблагодарить Мак-Магона, Бэйн вместе с тем опасался вновь наткнуться на стену отчуждения, которую ранее возвел хирург.
Хотелось, чтобы тот услышал и понял.
- Не знаю, как вы, - сказал Бэйн тихо, - но я рад, что вы с нами.
Фраза из уст человека, занимающегося разбоем и подрывной деятельностью, звучала странно. Однако уж лучше так, чем обвинение в предательстве, исходящее от таких же достойных граждан, каким совсем недавно был сам хирург.
Со временем, Бэйн на это надеялся, Мак-Магон поймет приоритеты, и вместо политических, экономических, реакционных сил будет видеть живых людей, с такими же как у всех бедами. Людей не менее живых, чем остальные. Иногда усталых, иногда израненных и тоже надеющихся на помощь. По мнению Бэйна перед лицом практикующего  медика, как перед лицом бога, все были равны.